Сложно представить, но факт: восьмичасовой рабочий день, сорокачасовая неделя ‒ всё это изобретения современности. Еще 200-300 лет назад люди работали совсем иначе, а некоторые не работали вовсе ‒ по крайней мере, в сегодняшнем понимании смысла этого слова. Контрибьютер выпуска рассказывает о том, как появился культ работы и кто заинтересован в его поддержании. А также поднимает вопрос, на который нам всем еще предстоит ответить: что произойдет с нашим отношением к работе в ближайшем будущем, когда рынок труда кардинально изменится благодаря автоматизации и появлению безусловного дохода?
Дарья Топадзе,
основатель кейтеринговой компании Top Catering
Культ работы
Мы живем в мире культа работы. Где его корни? С началом индустриального периода правящий класс получил новую сложную задачу, а именно: постоянно объяснять рабочим, зачем им тратить всю дневную часть своей жизни на совершение абстрактных действий, направленных на взаимодействие с чем-то удаленным и не всегда понятным.
В аграрном обществе работа всегда была напрямую связана с появлением ужина на столе и тепла в очаге. Чем дальше мы от этих реалий, тем больше усилий необходимо прилагать для того, чтобы заставить людей трудиться.
Вплоть до сегодняшнего момента господствующий класс справлялся с этим весьма успешно. И здесь недостаточно просто говорить работникам, что без оплаты своего труда они не смогут обеспечить необходимый жизненный минимум современного общества: жилье и коммунальные услуги, транспорт, связь, налоги и продукты. Одной из наиболее удачных находок стимулирования людей к труду явилась характеристика работы как найденного смысла жизни.
Последователи Жана Кальвина, например, одного из вождей европейской Реформации и основателя течения «кальвинизм», считают работу основным механизмом духовного освобождения. Почтительное отношение к труду культивируется последовательно по всему миру. В эпоху холодной войны различные обоснования этого давались как в капиталистических странах, так и в странах, вставших на путь социализма. В США работа – это статус и единственная возможность поступательно приобретать всё более дорогие блага. В СССР работа была целью построения справедливого общества будущего.
Неуловимый баланс
Отчетливо и по сей день звучит мысль, что упорный труд и достигнутое благосостояние указывают на то, что человек находится среди избранных. Эту мысль активно поддерживают и развивают в обществах победившего капитализма, апеллируя к тому, что упорный труд обязательно позволит преодолеть классовую границу (условно) и оказаться в «раю» богатых.
Несмотря на постоянные призывы поддерживать баланс между личной жизнью и работой, ни у кого такой возможности нет.
Для большинства наших современников работа в любых ситуациях находится на первом месте. Как и нет, разумеется, возможности сделать «межклассовый» скачок. Основной функцией работы трудящегося класса остается поддержание высокого уровня жизни правящего класса в обмен на возможность обеспечить всё возрастающее количество своих обязательных платежей.
Чем больше мы создаем профессий и благ для общества, тем больше обязательств приобретают его отдельные члены. Они висят тяжелым бременем на каждом, не давая оторвать голову от работы и отдаться досугу. Соотношение рабочих и выходных дней в неделе, а также в среднем 40-часовая рабочая неделя – это не случайность и не историческое стечение обстоятельств, а тщательно выверенная величина. Нам оставляют ровно столько свободного времени, сколько нужно на то, чтобы потратить заработанное и осуществить необходимый набор бюрократических действий…
Работа и будущее
Сегодня абсурдность постулата о работе как о способе придать своей жизни смысл всё более очевидна. Лишь очень немногие могут похвастаться тем, что делают действительно любимое дело и что работа приносит им настоящее удовольствие. Все остальные занимаются рекламой своего рабочего счастья в соцсетях, изнывая от бессмысленности происходящего – кто осознанно, кто бессознательно.
А с появлением всеобъемлющего Интернета рабочий день стал просто бесконечным. Столько работы, сколько есть сейчас на рынке, элементарно не нужно. Что в свою очередь привело к появлению новой маркетинговой ниши – «спама работы».
Выходя на рынок, любая компания планирует занять на нем определенную долю. Рынок предварительно изучается и сегментируется; компания разрабатывает план работы в своей области. Но пока не все учитывают, что на современных рынках появился еще один сегмент – «спамовый». Это лишь видимость занятости, поглощающая огромное количество разнообразных ресурсов. Одни компании заполняют эту нишу частично, а другие занимают ее целиком и полностью. В этом сегменте почти всё по-настоящему, есть даже клиенты, только оплаты нет. Самое интересное, что этот сегмент не бесполезен, он действительно живуч. И те бедолаги, которые в него сваливаются, даже выполняют какую-то отчасти необходимую рынку работу.
На примере рынка оказания услуг можно говорить о создании и детальной проработке коммерческих предложений, об участии в тендерах. Вся предварительная работа проходит с приложением максимального количества усилий, как и у компаний, занимающих на рынке все остальные ниши. Проводятся исследования, прорабатываются реальные цены и поставки, ведется бесконечная детальная переписка, организуются встречи и даже больше – конференции, семинары и форумы. И всё это с четким пониманием как со стороны поставщика, так и со стороны заказчика, что работа делается впустую, лишь исходя из простой современной данности, что все должны быть заняты работой.
При появлении безусловного базового дохода абстрактный труд, видимо, сохранится. Правящий класс должен будет еще больше изощряться в придании этому хоть какого-то смысла, поручая маркетологам описать и дать название новой и всё более растущей на фоне концентрации капитала пустой маркетинговой нише, наполняя ее заведомо отсутствующим содержанием…